Башня Снежного Дракона 
Иван Ханлатов
МОРИЛЬСКОЕ ВРЕМЯ
ЧАСТЬ 4
ОБРЕЧЁННЫЕ НА СЧАСТЬЕ
Глава 1
Геннадий Иванович пытался вести себя сдержанно и солидно, но видно было, что он возбуждён. А круги под глазами говорили о долгой и напряжённой работе.
- Представляете, последний начальник был в списке. Уже собирались заниматься мастерами. Да и этого уже собирался отпускать. Но решил ещё опросить на счёт признаков деактивации триколитрона. И тут он понёс! Мужик этот работает не на его участке, но они знакомы. Он в курсе того, что этот мужик вымораживает воду, подбирает продукты с пониженным содержанием триколитрона (он-то, конечно, не знает, что это такое, но я у него узнал весь его рацион).
- А что-то по поводу аварии сказал? - поинтересовался Андрей.
- Был! Был он в аварию под землёй! Когда тот точно поднялся, он не видел, но слышал, что поздно.
- Уверен, что это ПГ? - спросил Андрей, которого на курсе следственного дела в Академии учили искать ошибку в любой гипотезе.
- Думаю, на этот раз да, - сказал после небольшой паузы Геннадий Иванович, - этот - точно 'чистый'...
ПГ должен был подняться со смены в начале первого ночи. Предусмотрительный Геннадий Иванович уже определил места установки низкочастотных модуляторов и выдал спецгруппе шахтёрские робы - специально слегка затёртые и не совсем чистые.
В ожидании подъёма третьей смены ещё раз закрепили со спецгруппой порядок захвата. Вначале пробуют обезвредить его с помощью НФК. Если он выполнит команды, значит можно считать, что снова вытащили пустой номер. А если окажется не подвержен кодированию, то будут брать силой. С этой фазой у спецгруппы вопросов не было. Что делать дальше, тоже все хорошо знали: для таких клиентов были средства, позволяющие перевести из 'чистых' в 'серые' минут за сорок.
Убедившись, что все члены группы имели фотографию подозреваемого и знали свои действия при задержании, Андрей присел возле курящего Геннадия Ивановича.
- Нервничаете?
- Да нет, чего тут нервничать? - Геннадий Иванович сделал затяжку и с глубокомысленным видом медленно выдохнул дым. - Не впервой же... Вот в первые разы, да, бывало, нервничал. А тут-то что? Работа, по сути, плёвая. Ребята твои - профи. С ними хоть в бой можно, хоть в разведку.
- А что курите тогда? Я бы на месте нашего руководства вообще всех людей от курения закодировал.
Эта идея рассмешила следователя.
- Ха! Оно, может, и закодировало бы, да кто ему даст? Тут ведь ба-абки! - сказал он многозначительно. - А они сейчас сильнее и политики, и здоровья, и... всего! Как там в анекдоте? 'Здесь всё понарошку - кроме денег'. Так что такими вещами наше ведомство точно заниматься не станет.
Андрей и сам знал, что не станет. Но ему не понравились эти слова Геннадия Ивановича. Он даже заподозрил следователя в попытке спровоцировать его на какие-нибудь крамольные высказывания. Но Геннадий Иванович не стал развивать тему и переключился на разговор о текущих делах:
- Если он окажется не тем, кого ищем, то уже завтра начнём проходить участковых мастеров. Рано или поздно мы на него таки выйдем! Из начальников участков только двое в отпуске. Если что, их охватим по возвращению.
- Завтра, наверно, придётся перерыв сделать, - решил посоветоваться Андрей. - А то народ с восьми утра на ногах.
- Да, устали ребята. Но если надо, возьми на завтра резервную группу, а нашим дай отдохнуть.
- А кто будет ими руководить?
- И это решим. Отпускай Олега. Пусть завтра приезжает к девяти, и инструктирует обе группы. А ближе к обеду и я приеду, отосплюсь только с утра маленько...
Так и решили. Олега отправили на машине домой, хотя в преддверии такого важного этапа в расследовании он не сильно-то и хотел. Водителю наказали после возвращаться назад.
* * *
Минуты тянулись за минутами, и вот уже первая клеть с отработавшей сменой затормозила, приблизившись с поверхности. Борис стоял среди притихших горняков, и ощущал какой-то дискомфорт. Что-то мешало ему: то стоять неудобно, то запах какой-то не тот, и вообще грудь как-то давит. 'Не к добру это', - подумал он, наблюдая, как из мрака появляются огни нулевого горизонта.
Человеческий поток вынес его наружу. Мужики чуть не бежали, торопясь первыми занять очередь в ламповую и сдать свой фонарь на пару минут раньше. Борис чувствовал какую-то вселенскую усталость и не спешил в общей толпе. Занял очередь к окошку одним из последних. Так же, не торопясь, снял фонарь с пояса. Дождавшись, сдал его вместе со 'спасателем' чем-то недовольной девице, которая для экономии времени не разносила фонари по зарядным стендам, а просто бросала их в кучу под ноги.
Проходя по направлению к раздевалкам, увидел двух незнакомых лбов, явно не спускавшихся в шахту ни разу. Что-то кольнуло его в сердце: 'Если бы утром, то понятно. Днём у нас немало всякой швали слоняется. Но что им тут делать ночью?'
Один из незнакомцев скользнул по нему ленивым взглядом и сплюнул.
'Во чёрт! - ругнулся про себя Борис. - Прямо мокрушники какие-то! Странно... И, главное, одеты как шахтёры. Обычная спецодежда, даже чуток грязная. Но всё же не наши. Что-то странное в одежде?'
Идя дальше, он напряжённо пытался понять, чем не понравились робы незнакомцев? Встретившиеся трое шахтёров натолкнули на правильный ответ. Одежда тех двух была испачкана не рудной пылью и не цементной, и даже не гранулитом, как у взрывников, а другой, напоминающей растёртую глину.
Проходя мимо шкафчиков к своей раздевалке, он услышал какой-то странный звук, показавшийся подозрительно знакомым. Пройдя ещё несколько метров, увидел метрах в двадцати ещё двух верзил. Звук постепенно усиливался. Вдруг снова всё поплыло, как тогда в мае на улице. И тут его пробило: 'Точно! Да это ж их глушилка кодовая! Это же они берут кого-то! Меня берут?..'
Боря остановился и краем сознания уловил, что ноги безвольно подкашиваются, и он вот-вот начнёт сползать вниз по стене.
Глава 2
Ближе к концу августа Боря заболел, поэтому встречу с Косиком пришлось отложить. Несколько дней у него болела голова и ощущалась слабость по всему телу. Но так как температуры не было, на больничный не пошёл, кое-как доработал до выходных. Его упорство было вызвано ещё и опасением, что в больнице могут его раскрыть, так как обязательно берут анализы. Аркадий Денисович сказал, что недомогание могло случиться из-за того, что он где-то хапнул немного триколитрона. А поскольку организм не переносит препарат, могла возникнуть такая реакция. Он ещё считал, что надо сделать Борису анализ на содержание препарата, но так как это не очень простая процедура, он займётся этим немного позже.
Как только стало чуть получше, созвонился с Косиком и договорился встретиться в местной закусочной, пародирующей известную сеть ресторанов быстрого питания. Разговор, конечно же, сразу пошёл об их тайных планах, поэтому говорили вполголоса.
- Вначале то, что и раньше было известно, - начал спринтер с заговорщическим видом. - Главный пункт дозирования и хранения триколитроновых препаратов диортамовцы называют 'Объект-11'. Он является ключевым элементом пресловутой Системы. Там хранится весь городской запас препарата. Оттуда же препарат добавляется в питьевую воду, поступающую от центральной насосной станции, отправляется на другие пять второстепенных насосных станций, а также на немногочисленные предприятия пищевой промышленности. В общем, девяносто восемь процентов населения пьёт воду, приготовленную там. А с учётом продуктов и напитков местного производства, подавляющая часть поступающего в наши организмы триколитрона попадает именно оттуда. Расположен он в полуподвальном помещении одного из сталинских домов на Комсомольской. Если помнишь, это метрах в трёхстах от места, где мы с тобой впервые встретились.
Борис утвердительно кивнул, макая соломку картофеля в соус.
- Классическая, наверно, для таких объектов маскировка: совершенно непримечательный вход, закрытые фанерой покосившиеся окна в тихом и неприметном дворе. А за ними скрывается суперсовременный комплекс с мощной системой безопасности. Попасть туда практически нереально. К примеру, смена бригад. Меняются они там раз в сутки. Мероприятие примечательное. За десять минут во двор заезжают две машины силовой поддержки. Всё время они просто стоят, наблюдают и никого не трогают. Но можно догадаться, что там сидят не подростки с пивом...
Боря понимающе улыбнулся. С недавних пор он резко изменил отношение к пиву, особенно отечественному, но ностальгические чувства по временам, когда он мог просто так опрокинуть баночку-другую жидкого хлеба, периодически его посещали.
- Где-то за минуту к подъезду подъезжает разбитый 'жигулёнок'. Он останавливается иногда ближе, иногда - дальше. Из него выходит типичный торговец с рынка кавказской национальности, заходит в подъезд. И только после того, как он пройдёт весь подъезд и скроется в квартире на шестом этаже, подъезжает машина со сменой.
Мимо заговорщиков стала протискиваться шумная компания молодёжи с подносами, поэтому рассказ немного приостановился. Через минуту Косик снова начал:
- Смена - обычно три человека, но может быть и больше. Но самое интересное - вход на объект. Он оборудован из квартиры на первом этаже: обычная сталинка с рассохшимися дверями, в ней - старая мебель. Иногда в квартире появляется тётка в возрасте. Причём, непонятно откуда. Посторонний войдёт, даже не поймёт: типичная квартира нищей пенсионерки с запахом кошек и нафталина. Только в кладовке - бронированная дверь, да камеры по всей квартире расставлены, да генераторы усыпляющего газа...
- И откуда ты это всё знаешь? - удивился Боря.
- Откуда, откуда! Знаю и всё тут.
- Брат, да?
- Какая разница? Это только начало, не мешай, - Косик покончил со своей картошкой, пробил соломинкой крышечку стакана с колой, потянул напиток, таинственно улыбнулся и продолжил. - Пробраться туда практически невозможно. Даже мой источник не знает всех пакостей, которые там предусмотрены.
- И зачем ты мне тогда об этом рассказываешь? - спросил Боря, открывая стаканчик с кофе.
- Да подожди ты! У этого комплекса есть две уязвимые точки. Во-первых, к нему можно добраться через центральный пункт управления.
- А это ещё что такое?
- В здании Диортама есть что-то типа диспетчерской. Оттуда управляют системой подачи препарата, а также следят за оперативной обстановкой в городе.
- А! Ну да, слышал. Это твой брат там работает?
- Какая разница: там, не там? - Косик недовольно поморщился и оглянулся. - В общем, из этого пункта можно сделать что угодно: изменить режим подачи препарата, вообще отключить подачу...
- Ага, нормально, только как ты планируешь попасть в этот пункт? И насколько долго будет выполняться эта команда на прекращение подачи? Ты знаешь, что человек до двух недель продолжает находиться под воздействием препарата? Даже, если его не принимает... То бишь, дней десять ничего предпринимать будет нельзя.
- О, да мы с тобой, похоже, поменялись ролями, - улыбнулся Косик. - Не боись, всё схвачено. Прежде всего, действовать надо незаметно. Если поднимется шум, то нас рано или поздно повяжут и всё что мы натворили - исправят.
- Понятно, - Борис наморщил лоб и понимающе кивнул, делая вид, что речь идёт об обычных делах.
- Криптографию протоколов взломать, действительно, абсолютно нереально, - начал углубляться в дебри Косик. - Обычным путём (снять сигнал, а потом перебором попытаться подобрать ключ) - дохлый номер. Ключ-то 512-битный, да и плюс статистическое рассеяние...
Борис снова утвердительно кивнул, решив не подавать вида, что ничего не понимает.
- Но, зная устройство этого Модуля, и при поддержке из центрального пульта можно сформировать такую команду, которую нельзя будет однозначно идентифицировать до приезда экспертов. И до очередного сеанса тестирования, который у них бывает раз в квартал (для этого специально прилетает бригада из Москвы) мы совершено свободны в действиях.
- Ну и что это нам даст? - спросил Борис.
- Ёлы-палы! - Кос вопросительно посмотрел на него. - Да ты ничего не понял?
Пришлось вернуться к объяснению принципов сетевого обмена данными и криптографии. После десятиминутного ликбеза Боря понял только то, что взломать ключи этой штуковины можно в лучшем случае за десять миллиардов лет или что-то около того. После этого Косик продолжил излагать свой план.
В общих чертах схема его была такова: из центрального пульта посылается сигнал о снижении дозировки триколитрона. Например, в сто раз, так как полностью отменить дозировку нельзя, а снизив раз в пять-десять - не получить должного эффекта.
- Для того чтобы этого никто не заметил, нужно одновременно с сигналом из центрального пункта мгновенно перенастроить мультипликаторный блок, который отвечает за порядок цифр, - рассказывал с горящим взглядом Косик. Видно, этот вопрос он уже многократно обдумывал и анализировал. - Этот блок, понимаешь, используется при калибровке дозирующих устройств...
- А что они, эти дозирующие устройства, из себя представляют?
- О, это просто, - ответил спринтер.
Борис при этих словах поёжился. Он знал, что значит 'просто' у его товарища.
- Само дозирующее устройство - просто насос с расходомером, который закачивает раствор в центральный трубопровод холодного водоснабжения. Трубопровод проходит в подземном коллекторе метрах в тридцати от дома, а место подключения тупо залито несколькими кубами бетона. К насосу ещё полагается целый ворох автоматики и два бака.
- А баки-то зачем?
- Ну как?.. В одном баке растворяют препарат. Знаешь, какая малая концентрация его требуется? Вот первый бак специально и используется для растворения стандартной ёмкости препарата.
- А второй тогда зачем?
- Если в первом баке вручную растворяется триколитрон, то во втором автоматически приготавливается раствор той концентрации, которая подаётся в трубопровод. И только оттуда уже дозаторы его качают. Между баками есть ещё вспомогательные насосы, мешалки и всё остальное.
- Все эти технические тонкости, это классно. Но как же ты планируешь всё это нарушить?
- Да говорю же, - сказал нетерпеливо Косик, для которого этот вопрос, видимо, был проще пареной репы, - из центрального пункта даётся сигнал на снижение подачи. Одновременно мультипликаторный блок Модуля переставляется в режим, увеличивающий показания. Желательно чтобы это было сделано при большом количестве раствора в первом баке. Насколько я знаю, за его уровнем особо не следят, полагаются на автоматику. Новую ёмкость растворяют раз в 40-50 дней. Так что велика вероятность, что за две-три недели никто не спохватится...
- Подожди, подожди! - перебил его Борис. - Ты так просто излагаешь: 'Подаётся сигнал, переставляется калибровщик', - будто это действительно реально. Тебя уже раз чуть не повязали в этом Модуле. И что?
Косик, кажется, ждал этого вопроса:
- Вот тут и зарыта собака! - сказал он шёпотом и с горящими глазами. - Слушай, что было на самом деле. Этого не знает даже Аркадий Денисыч. В тот раз я не столько пытался повредить систему регулировки, сколько хотел проверить способы нейтрализации системы безопасности Модуля и сделать несколько тестов логики работы основных блоков. У меня есть схема цепей, но этого было недостаточно. Поэтому я и сделал ту вылазку. При положительном раскладе может и удалось бы повредить систему терморегуляции. Но это, в общем-то, было не главное. А основная моя ошибка - что я не ожидал такой быстрой реакции оперативников. Сигнализация-то не сработала! Ну отключилось напряжение, так у них там аварийный генератор стоит. Кто мог подумать, что они так быстро заявятся? Я и уходил-то не спеша, чтобы внимания не привлекать... Если б сразу понял, что они тревогу забили, то фиг бы они мне на хвост сели!
- То есть, ты хочешь сказать, что взлом этого модуля не будет проблемой?
- Вот именно! - ответил Косик и оглянулся.
В зале становилось всё больше людей, возле касс постепенно увеличивались очереди.
- Пойдём на улицу, погода хорошая - там и договорим.
Глава 3
Андрей был твёрдо уверен, что любой человек вне зависимости от положения в обществе, вероисповедания и рода занятий всегда получает от судьбы по заслугам. А если кто-то может привести обратные примеры, то только потому, что в силу своей естественной ограниченности не может постичь промысел Божий, либо просто слишком нетерпелив.
События 15-16 августа стали тому хорошим подтверждением. После долгих месяцев бесплодных поисков и бессонных ночей им, наконец, повезло. События развивались в точности, как предсказывал Геннадий Иванович: подозреваемый не поддался на обычное НФК, попытался бежать и оказал сопротивление при задержании. Но спецгруппа была начеку, поэтому через несколько минут он лежал ничком со скрученными руками, после чего его отволокли в кабинет на шестом этаже и начали проводить 'интенсивную терапию'.
То, что подозреваемый является 'чистым' ни у кого сомнений не вызывало. Но результаты допроса, проводившегося до утра, превзошли все ожидания. После хорошей фармакологической подготовки подозреваемый рассказал не только о том, как докатился до такой жизни, но и вывел на целую группу своих сообщников. Андрей просто не верил своим ушам: сидящий на стуле невзрачный мужичок с остекленевшим взглядом и испариной на лбу давал им сенсационную информацию о пресловутой 'Организации врагов Диортама'. Точнее, о её реальном прототипе. Группа, по его рассказу, состояла из более чем десяти человек, не только не подверженных влиянию препарата, но и активно использующих способы очистки продуктов, многое знающих о Диортаме и применяющих различные средства конспирации.
Вот оно! Вот она, первая в истории настоящая отечественная организация, противоборствующая Системе!
Помощник действительно много потерял, уехав отсыпаться домой. Но долго ему отдыхать не дали, разбудив в шестом часу утра. Андрей к тому времени уже начал перерабатывать материалы допроса и рассчитывал на помощь Олега в разработке плана действий. Самому же ему предстояло подготовить предварительный отчёт для Москвы.
Босса сразу будить не стали, но в семь утра Андрей лично позвонил ему и сообщил новости. Тот был очень доволен, попросил перед отсылкой отчёта в Москву в обход принятой процедуры дать посмотреть ему.
Несмотря на спешку, отчёт получился немаленьким, на четыре страницы. В нём подробно описывалась проведённая операция, её результаты, делались предварительные выводы. Об наруженная организация, судя по всему, представляла собой сообщество с тщательно продуманной структурой и развитой системой обеспечения безопасности. Во главе её стоял лидер, некто Аркадий Денисович. В течение часа выяснили, что его имя, как и имена других членов банды, было вымышленным. Допрашиваемый назвал его адрес, дал описание внешности и привычек. Оперативная проверка показала, что по данному адресу проживает мужчина с другим именем, но, в целом, соответствующий описанию.
Допрашиваемый не смог определить цели организации - скорее всего от рядовых членов они скрывались. Но зато рассказал много интересного о Системе.
Это была безусловная сенсация. Правда, дополнительный вывод был, возможно, и не самым приятным: не найдено прямых подтверждений того, что допрашиваемый является ПГ. Во всяком случае, умышленных действий по уклонению от учёта пострадавших он не предпринимал, поднимался ли последним - просто не помнил. То, что значился в списках пострадавших - ни о чём не говорит. Можно предположить, что именно он всё же был искомым ПГ, если, например, он участвовал в каких-то конспиративных мероприятиях, во время аварии, а скрыли его от следственной группы его товарищи-заговорщики уже без его ведома и участия. Ведь поднимался же с ним ещё кто-то! Он утверждал, что вообще не знаком с этим вторым человеком. Если предположить, что всё же именно он был потерянным горняком, то было совершенно не понятно, как удалось настолько запутать следствие. Для окончательного ответа на вопрос необходимо было дополнительное расследование. А пока допрашиваемому дали кодовое имя 'Подозреваемый 'Альфа' и отправили приходить в себя в одну из камер цокольного этажа филиала.
Отправив отчёт Боссу и в Москву, Андрей позвонил домой, объяснил Вере, что срочная работа не позволяет ему попасть домой. Раньше вечера вернуться он не рассчитывал. Затем ещё раз позвонил Олегу. Тот уже отвёз задержанного в камеру и теперь составлял планирование по операции. Андрей попросил его отвечать на звонки и разбудить через пару часов. После чего перекусил бутербродами, которые секретарша принесла из 'чистого' буфета, и лёг спать прямо в кабинете на диване.
Через два часа его разбудил Олег. Из Москвы уже звонил Лев Самуилович и просил перезвонить, когда проснётся. Около часа они втроём обсуждали по телефону события прошедших суток и прикидывали, что делать дальше.
После было расширенное заседание руководства филиала по поводу последних событий. На нём решили провести с задержанным курс интенсивного восстановления триколитроновой зависимости, закодировать на сообщение информации по всем действиям членов организации и отпустить. При этом обеспечить негласный надзор за идентифицированными членами банды, а также - за всеми новыми - по мере их появления. Следующие шаги были стандартными: привлечь отдел 'Т' для исследования причин возникновения этой организованной группы; ходатайствовать перед Москвой об усилении отдела 'Н' опытной оперативной бригадой для обеспечения негласного надзора и на случай непредвиденных ситуаций, а также просить о командировании из Центрального управления хорошего специалиста по разработке методик развития Системы. Лучше всего - знаменитого Иванова - бывшего начальника морильского отдела 'Т'.
Когда все расходились, Босс попросил Андрея остаться. Впервые за долгие месяцы Андрей видел шефа довольным.
- Ну, молодец, молодец! - сказал тот ему искренне. - Сейчас главное - всё правильно организовать. Такой шанс бывает раз в жизни! Сейчас хорошо засветишься - далеко пойдёшь.
- Да, понимаю, - улыбнулся Андрей. - Теперь к нам внимание будет особое. Надо всё разыграть как по нотам. Рассчитываю на вашу в этом поддержку.
- Конечно, что надо, любые ресурсы - говори, не стесняйся. И ещё одно. Те шаги, что мы сейчас наметили, это замечательно. Но нужен хороший официальный план операции. Так что, езжай сейчас домой - вон какой измученный. Отдохни до утра и начинай мозговать над планом. Ещё раз всё хорошо обдумай, прикинь. И по полочкам в виде развёрнутого плана спецоперации всё представь. Ну, тебя учить не надо: сроки, ресурсы, риски, ответственные, альтернативные сценарии, прогнозы - ну, в общем, по полной программе, как в Академии учили. Всё равно на днях Москва потребует. А мы уже - во всеоружии.
- О-кей! - поднялся Андрей, понимая, что разговор окончен.
- Кстати, как думаешь назвать операцию?
- Да это ж не суть. Давайте, от 'Организации врагов Диортама' - 'Операция 'ОВД'. Нормально?
- 'Операция 'ОВД'?.. Да, нормально. Не броско, без затей, сути работы для непосвящённого не отражает... По-нашему! Значит, так и будет.
Дома его ждала расстроенная Вера. Андрей по дороге домой предусмотрительно заехал купить букет роз, надеясь этим загладить вину.
Глава 4
- Я долго думал, как всё организовать, - продолжил Косик на улице. - Сложностей много, но всё реально. Ну, в общем, смотри: такой вот мой план. И вытащил исписанный лист.
План Косика
Один из сотрудников, имеющих доступ на центральный пульт, 'сажается' на триколитрон и кодируется на изменение подачи препарата, либо (что лучше) на то, чтобы впустить одного из участников акции. В последнем случае этот участник сам даёт сигнал на снижение подачи. Для выполнения этого этапа предварительно собирается кустарное устройство НФК.
Одновременно второй участник меняет на модуле калибровку. При этом нужно заранее договориться о величине новой уставки и о времени. На фиксирующих приборах эта процедура должна отразиться кратковременным всплеском на диаграмме подачи препарата. Это не должно вызвать подозрения у диортамовцев. Но даже если и вызовет, специалистов по ремонту модуля в Морильске нет, так что придётся им ждать прибытия оных из Москвы. Есть надежда, что это произойдёт не ранее чем через требуемые две-три недели.
Для дополнительной маскировки вмешательства в модуль имитируется посадка напряжения. Первоначальная версия срабатывания защит на подстанции не сработала - опергруппа прибывает в любом случае очень быстро, а после того эпизода - тем более. Но одно дело - кратковременный сбой в дозировке, который может показаться подозрительным. Другое - тот же сбой, вполне объясняющийся посадкой напряжения (которая тоже зафиксируется).
После проведения акции диортамовец кодируется на забывание этих событий и нормальную работу.
В течение десяти дней от воздействия препарата должно очиститься около половины населения. К сожалению, достичь большего невозможно из-за того, что многие употребляют достаточно высокое количество привозных продуктов с триколитроном.
На финальном этапе к операции подключается Олеся, которая стажировалась этим летом в местной телерадиокомпании. С помощью устройства НФК и при её участии планируется запустить по телевидению заранее подготовленный видеоролик. При удачном стечении обстоятельств удастся прокрутить его несколько раз. Расчёт здесь на то, что Диортам сразу начнёт массированную промывку мозгов населения, но оно, частично освободившись от влияния триколитрона, сможет противостоять этому воздействию. В ролике обязательно нужно описать предполагаемые ответные действия Диортама, чтобы люди сами убедились в правдивости информации.
Для расширения аудитории ролик, а также его аудио-версия, выкладываются в Интернете. На форумах помещаются ссылки на него, и пока не закроют к ним доступ, контент, как это обычно бывает, успеет распространиться по сети...
* * *
План показался Боре интересным и даже дерзким. Но оставалось много вопросов. Прежде всего, согласится ли Олеся? Что будет с ней после акции? Насколько Кос уверен в успешности вмешательства в работу Модуля? Что будет происходить после того как ролик запустят?
Ребята допоздна бродили по улицам, обсуждая планы действий. Последние летние деньки в том году порадовали тихой солнечной погодой. И хотя было вовсе не жарко, воздух был лёгкий и прозрачный, каким он редко бывает в этом городе.
Когда они поняли, что всё уже обсуждено, был первый час ночи. Солнце село, но было совсем светло - Морильск вошёл в полосу белых ночей.
Напоследок договорились, что Косик сводит товарища на Модуль и на практике покажет, что может с ним работать. Затем они сразу же приступают к подготовке. Кос также пообещал в течение нескольких дней ознакомить с планом Олесю и получить её согласие на участие в акции. На этом и разошлись.
Глава 5
У Веры успела закончиться фаза обиженности, когда бы она молча дулась на пришедшего мужа. И даже то настроение, когда она бы активно выражала неудовольствие. Поэтому она просто обрадовалась, что Андрей уже дома.
В последнюю неделю ей было почему-то особенно тревожно, но со вчерашнего дня она старалась убедить себя, что это её состояние вполне объяснимо и не имеет объективных оснований.
Вера догадывалась, что Андрей вернётся поздно, хотя он не объяснил ей, что произошло. О его работе она, как и прежде, ничего не знала, но спешка, с которой собрался на ночь глядя её благоверный, подсказала, что дело это - экстраординарное.
Когда Андрей уехал, она не спеша убрала со стола, запустила посудомоечную машину, немного посмотрела телевизор, а затем легла спать. Долго не могла уснуть, встревоженная событиями прошедшего дня и ощущением новой жизни внутри себя. Многократно прокручивала в мыслях свои подозрения на протяжении последних дней, утреннее решение купить тест, две синие полоски, обследование в кабинете у Евдокии Степановны, беготню по магазинам и приготовление праздничного ужина, недоумение Андрея и его реакция на её слова... В конце концов, она уснула глубоким и безмятежным сном.
Утром проснулась, с удивлением обнаружив, что Андрея нет рядом. Грустно вздохнула, и принялась за повседневные дела. Про мужа сильно не волновалась, убеждая себя, что раз его нет, значит так надо. Долго мылась в душе, прислушивалась к внутренним ощущениям, пытаясь обнаружить изменения в организме. Наконец пришла к выводу, что изменениям быть ещё рано.
Потом, как обычно в последнее время, сделала тосты, грейпфрутовый сок и кофе, подумала и достала йогурт, позавтракала. За столом снова вспомнила о том, что беременна, и, прислушиваясь к собственным желаниям, попыталась определить: хочется ли ей чего-то такого, что раньше не хотелось? Но организм молчал.
После того, как сделала уборку, позвонил Андрей, сказал, что у него всё отлично, но будет он не раньше вечера. Поэтому Вера занялась своей работой. Она, как и раньше, подрабатывала внештатным корреспондентом, пытаясь почувствовать себя полезной в этом мире. Накануне Лена прислала ей на редактирование заметку о музыкальной школе. После того, как она её проверила и отправила корректуру по электронной почте, можно было заняться делом менее срочным, но не менее важным.
Это началось две недели назад на одной вечеринке, с разговора с главным редактором газеты. Пётр Павлович рассказал ей о своей задумке: газета не раз пыталась 'поднять пласт гулаговской культуры', но получалось как-то вяло, поэтому приходилось каждый раз отступаться.
- Да я бы сам этой темой занялся, - говорил он ей на ухо, так как было довольно шумно, дыша коньяком и оливками. - Но вот, честно, нет времени! А работу там нужно провести немалую, в том числе, и в пыльных архивах, и в залах Ленинки... - главный любил выражаться напыщенно. - Только представьте, Верочка, какие люди здесь творили! Гумилёв, тот, что Лев Николаевич, Давид Кугультинов - Пушкин калмыцкого народа, Гарри, Снегов. А артисты какие? Жаров, Смоктуновский! Сотни известнейших писателей, поэтов, артистов, режиссёров, художников мотали сроки в наших краях. Цвет русской культуры средины прошлого века! Многие творили, ставили спектакли, писали стихи! Но об этом их периоде творчества практически ничего неизвестно. Многие произведения утеряны! Поднять этот пласт и донести до людей - вот наша задача. Поэтому, я убедительно прошу вас...
Пётр Павлович интимно взял её чуть выше локтя. Вере было не очень приятно, но она поборола желание одёрнуть руку.
- Попробуйте заняться этим направлением. Допуски во все архивы вам сделаем. В Ленинку или Национальную библиотеку командировок не обещаю, тем более что вы у нас внештатный сотрудник. Тут уж вам придётся самой. Но любую посильную помощь постараюсь обеспечить. И оплату материала - по максимальным тарифам. При необходимости помогу встретиться с экспертами. Вы - москвичка. Думаю, без проблем как-нибудь в отпуске выберетесь. Есть у меня знакомые в Москве, серьёзно этим направлением интересующиеся, они могут помочь. Опять же, кандидатскую сможете впоследствии защитить. Какое у вас образование?..
Сначала Вера не придала разговору большого значения, но он не выходил из головы. Возможно, ей просто хотелось просто чувствовать свою необходимость. Как бы то ни было, через несколько дней она позвонила Петру Павловичу и попросила сделать допуск в городской архив.
В архиве выяснилось, что часть документов оцифрована. Поэтому через час она оказалась обладательницей первого диска с материалами, хотя кое-что получить не удалось из-за того, что не со всех документов был снят гриф секретности.
Первая попытка 'поднять исторический пласт' оказалась не очень удачной. Выполнение рутинной работы, похоже, не было её сильной стороной. На диске оказалось несколько тысяч графических файлов, распределённых по папкам с длинными шифрованными названиями, соответствовавшими, скорее всего, какой-то системе кодирования. Из названий файлов абсолютно нельзя было понять, откуда они взяты и какую информацию содержат. Качество сканирования да и, наверно, состояние самих исходных документов оставляло желать лучшего. Только по корневым папкам можно было сделать кое-какую классификацию: в четырёх из них лежали оттиски местной многотиражки; в других - производственные документы, письма, приказы, документы местного поселкового совета и т.п.
С первого захода Вера смогла только определить, что наиболее ценными являются папки с многотиражкой - там могли быть нужные публикации. Производственные папки были оценены как бесперспективные, но их всё равно следовало просмотреть. Могла быть ценная информация и в папках поселкового совета, например, какие-то документы по театру. Но в любом случае работы было не на одну неделю: для начала требовалось хотя бы отобрать все документы, где упоминаются культурные события. Вера прикинула, как будет сортировать информацию, и на этом работа на несколько дней приостановилась, в основном из-за последующих событий в её семейной жизни.
В этот день она решила вернуться к разбору материалов. Работа снова продвигалась медленно. Некоторые листы читались совсем плохо. Из двенадцати фамилий, которые она для себя наметила как наиболее интересные, встретилась только одна, да и та - в списке 'в спектакле участвуют'. Тем не менее, Вера аккуратно заносила в специально заведённый журнал все мало-мальски значимые события и опубликованные произведения, включая даже глупые стихи к праздникам. Через час, когда она подвела итог, оказалось, что обработано только четыре номера. Это не вызвало у неё дополнительного энтузиазма, и она решила продолжить работу позже.
Подумала, что нужно позвонить Андрею, уточнить, когда всё же он придёт домой. Но потом передумала, решила, что не стоит беспокоить мужа во время важной работы. В другой день она занялась бы домашними делами, приготовила ужин. Но после вчерашнего застолья в доме был наведён идеальный порядок и оставался полный холодильник еды.
Вздохнув, Вера подошла к окну и задумалась. Выходить на улицу не хотелось - за окном было видно сизоватую дымку сернистого газа. 'Мне сейчас это совсем не нужно', - подумала она и окончательно решила оставаться дома.
Стоя у окна, она постепенно снова возвращалась к мыслям, которые тревожили её в последние месяцы. Всё меньше и меньше ей хотелось жить в Морильске. Теперь - тем более. Новая работа постепенно затягивала, но она лишь в малой степени поддерживала её интерес к жизни здесь. Вера считала, что прекрасно может заниматься журналистикой и в более благоприятном для жизни городе. Она не понимала приверженности Андрея к работе и считала её какой-то карьерной блажью мужа. Андрей не мог объяснить супруге, что менять место службы по своей воле в их организации не принято - строптивого сотрудника, скорее всего, просто переведут в 'серые' и закодируют на любовь к 'северным красотам'.
Вера не знала, что её страхи и стремление к перемене мест вызваны банальной химической причиной - низким уровнем содержания в крови триколитронового препарата. Диортам лояльно относился к тому, что некоторые члены семей 'чистых' сотрудников по причине совместного питания оказывались периодически тоже, по сути, 'чистыми'. Но это, конечно, не означало, что благодушная политика Организации не сменится жёсткими мерами, если члены семьи начнут отрицательно влиять на сотрудника.
Второй в списке её недовольств была рутинность жизни, дополнительно накладывавшаяся на убогость морильского существования. Вера привыкла к динамике большого города, и местное болото ей совсем не нравилось. Люди, события и интриги казались ничтожными и утомительно скучными. Она считала, что оживить их жизнь могли бы какие-нибудь совместные поездки. Например, в отпуск за границу. Но в последнее время получалось так, что выезжать из Морильска они могли не чаще раза в год. Вера старалась с уважением относиться к работе мужа, но ей совсем не нравилось торчать здесь по десять месяцев. Вот и сейчас: был разгар августа, а они никак не могли выбраться на отдых.
В глубине души Вера надеялась, что её беременность поменяет отношение Андрея к семейной жизни и к проведению досуга. Теперь у неё был веский аргумент для всех её стремлений: всё, что она хотела, нужно было их ребёнку. Она считала, что надо провести этот отпуск в Италии или Греции, отвлечься от повседневности и зарядиться энергией перед сложным периодом в жизни. Да и вообще следовало серьёзно подумать о переезде в Москву. Ведь только там они смогут дать ребёнку нормальный уровень жизни и образование.
Такие мысли одолевали Веру перед приходом мужа. Но, увидев, насколько он измотан, она сразу решила, что наиболее разумным будет отложить разговоры на потом.
Глава 6
Через несколько дней морильский филиал Диортама забурлил - операция 'ОВД' началась. Для штаба выделили конференц-зал, к которому подвели все необходимые коммуникации. За два дня Андрей и Геннадий Иванович разработали подробный план операции, который с небольшими корректировками одобрили в Москве.
Поначалу всё разворачивалось довольно удачно. За обоими подозреваемыми установили скрытое наблюдение. Хлопоты доставлял только временно 'чистый' главарь банды, которому удавалось несколько раз исчезать из поля зрения наблюдателей. Согласно плану, липового Аркадия Денисовича, который фигурировал в отчётах как 'Подозреваемый 'Бета', на этой фазе операции решили не подвергать обработке. Убедившись в высочайшем уровне организации преступного сообщества, опасались, что такое резкое вмешательство может быть каким-либо образом вычислено. Поэтому пока только собирали информацию, выявляли контакты, наблюдали.
В течение недели выявили ещё трёх сообщников. Слежку установили и за ними, но по-прежнему никого не трогали.
Лев Самуилович действительно не подвёл. Вскоре в Морильск прибыли две оперативных бригады. Не из Москвы, но, по оценкам коллег Андрея, достаточно опытные ребята из глубинки. Группы, каждая из четырёх человек, разместились в местной гостинице. Вначале планировалось, что они будут просто периодически подменять дежурные бригады, изучая, по ходу, оперативную обстановку. Но потом поступили немного иначе: так как те плохо ориентировались в ситуации и городе, старших поставили во главе морильских групп, а командированными группами руководили опытные местные оперативники.
Работы пока было не очень много. Слежку, с учётом подкрепления, можно было вести за гораздо большим числом людей. Отдельные бригады проверяли новые контакты всех пятерых обнаруженных к тому времени участников преступной группировки. Но и это было не очень сложно, так как большинство из них общалось с ограниченным числом людей. Задача оперативников была простой: убедиться, что контакты их объектов не являются 'чистыми' и не связаны с 'ОВД'. Руководить этим поручили Геннадию Ивановичу. Работой по скрытому наблюдению руководил начальник отдела 'Н', привлекая по мере необходимости отделы 'И', 'А', 'Б' и 'С'. Отдел 'Т' проводил свои обычные научные исследования: создавал методики оперативных действий в экстремальных ситуациях, подобных этой, а также изучал методы работы преступного сообщества.
Эксперт по разработкам методик контроля массового сознания, Иванов, прилетел на следующий день после спецгрупп и работал в отделе 'Т' как обычный специалист. Ожидалось, что вот-вот будет и сам Лев Самуилович.
Второй зам постоянно помнил, что эта операция - его звёздный час. Конечно, не всё ему нравилось в организации работы: многие оперативные решения принимали начальники отделов, а он только фиксировал их в отчётах и доводил информацию до прочих членов команды. Отдел 'Д', как и раньше, вообще никому не отчитывался, и Андрей даже смутно представлял, чем он в данный момент занимается. Немного смущало и то, что формально под его руководством оказались такие зубры как Геннадий Иванович или тот же Иванов.
Впрочем, всё шло отлично. Андрей контролировал процесс развития операции, и при необходимости вносил коррективы. После первых удачных шагов ситуация планомерно начала развиваться по 'вязкому' сценарию. Вместо того чтобы обработать всех подозреваемых по полной программе и быстро вычислить всю банду, диортамовцы собирали информацию, вот уже вторую неделю никого не трогая. Скрытое наблюдение тоже было по-своему опасно - его могли заметить. Поэтому главной задачей было правильно определить достаточную степень негласного вмешательства в банду и момент разворачивания активной фазы операции. Но руководство считало, что никуда подозреваемые не денутся, а кардинальные меры способны встревожить сообщников и спровоцировать ответную реакцию.
Оперативная обстановка к концу августа складывалась следующая: кроме пятерых уже обнаруженных членов банды было зафиксировано и проверено около сотни их контактов. Все они оказались нормальными, 'серыми'. По некоторым из контактов были проведены дополнительные проверки - на случай, если бы через них удалось выйти на других членов банды.
Основным поставщиком информации являлся единственный закодированный член банды, он же, 'Альфа'. Его регулярно раз в три дня допрашивали на собственной квартире, уточняя моменты, которые при скрытом наблюдении вызывали вопросы. У 'Альфы' была масса знакомых, к сожалению, тоже 'серых'. Он постоянно, пока не был на работе, перемещался, постоянно с кем-то общался, так что задал всем немало работы.
'Бета' почти ни с кем не общался, вёл себя подозрительно, но аналитики считали, что ни о чём догадываться он не может.
Андрею очень хотелось поскорее добраться до 'Беты'. Он был уверен, что допросив его, можно было бы вычислить всех членов банды. Но согласно плану его же операции приходилось выжидать. Кто-кто, а он знал причины этой задержки. Они заключались не только в необходимости скрытого выявления связей группы, но и в изучении её функционирования в естественной обстановке. Вставляя в ежедневные отчёты скупые абзацы от отдела 'Т', он хорошо видел важность этой исследовательской работы: Диортам учился бороться с организованным сопротивлением.
Глава 7
В последние дни лета ребята начали интенсивно готовиться к акции. Косик, как и обещал, договорился с Олесей. Боря не присутствовал при их разговорах, но, к его удивлению, девушка согласилась помочь, даже зная, насколько это рискованно. Конечно, акцию спланировали так, чтобы её участников не вычислили, но все прекрасно понимали, что надежда эта довольно зыбка.
Вечерами после работы Борис готовил сценарий видеоролика. Предполагалось, что смысловую основу в нём будет составлять устное сообщение, зачитанное на фоне имеющихся слайдов диортамовских объектов и спецгрупп отдела 'Н'. Кроме того, для убедительности решили снять процесс кодирования - в расчете на то, что, после очистки организма от триколитрона, характерные звуки, издаваемые кодером, вспомнят многие. В качестве 'бонуса' Кос настойчиво рекомендовал включить сведения по истории создания препарата, Диортама и Системы.
- Но при этом сообщение должно быть коротким и легко восприниматься разными людьми разных социальных слоёв, - неизменно добавлял он.
Боря понимал, что такие условия совершенно противоречивы, но старался изо всех сил.
Второго сентября, как и обещал, Кос провёл 'экскурсию' на модуль системы безопасности объекта ?11. Интерес Бори объяснялся не только простым любопытством. Нужно было обязательно убедиться в том, что его партнёр по операции действительно может обращаться с этим хитрым устройством. Тем более что после того случая на Модуле могли установить какие-то новые устройства, о которых Косик не знал. Но тот успокоил друга, сказав, что знает обо всех работах, выполнявшихся на Модуле.
- До завершения следствия постановили ничего не менять, а оно ещё не закончено, так что тут проблем быть не должно.
Наконец наступил день вылазки. Косик пришёл на полчаса позже оговоренных десяти вечера, взволнованный и озабоченный, на вопросы Бориса отвечать не стал. Погода стояла омерзительная, дул порывистый ветер, иногда накрапывал мелкий как пыль дождь, температура была немногим выше нуля. Прохожих на улицах было немного, да и сколько их должно быть в воскресенье вечером?
От мыслей о том, что они по доброй воле собираются прогуляться по преисподней, у Бориса по спине пробегал ещё больший озноб, чем от ветра. Он пытался себя успокаивать тем, что трусам не место в их деле, и что если предположения друга не верны, в любом случае - им крышка.
Ребята прошли по притихшим дворам, прячась под капюшонами курток от неуютного ветра. Машину свою Косик не взял, чтобы во дворе не привлекать внимание охраны, периодически проверяющей ситуацию на мониторах. С этой же целью не стали пользоваться такси. Зато взяли экипировку: Кос нёс пакет с торчащими из него горлышками бутылок, его товарищ тоже нёс в руках двухлитровую бутылку пива. На дне пакета и под одеждой у них были спрятаны различные инструменты и приборы, о назначении большинства из которых Борис только догадывался.
В этом дворе наш герой бывал не раз. Проходя мимо, он никогда не задерживался взглядом на этом умеренно запущенном шестиэтажном доме сталинской постройки: ни на первом подъезде, под которым располагался Объект-11, ни на третьем, где находился Модуль. Проинструктированный Косиком, он шёл спокойно и уверенно, стараясь не вертеть головой по сторонам. Войдя в подъезд, они ненадолго задержались возле ржавых железных дверей с решеткой, за которыми скрывалась подстанция. Кос достал какой-то прибор и два баллончика. После чего предложил Боре 'постоять на стрёме'.
Сигнал тревоги у них был оговорен заранее: шипение открываемой бутылки и звуки а-ля 'алкаш, проливший пиво себе на штаны'. Но никто в подъезде так и не появился. Было тихо, сыро и темно, пахло жильём и кошками. Из угла, в котором были двери, не слышалось ровным счётом ничего. Но минуты через три раздался голос Косика:
- Ну всё, давай, иди сюда!
Боря молча отправился в темноту. Помня инструкции, он старался сохранять предельную тишину. За дверями оказалось тоже темно, но гораздо суше и довольно чисто. Всё было в точности так, как описывал Кос: стоящие буквой 'Г' железные шкафы с рубильниками, отдельный вход в соседнюю комнату, в которой стоял мирно гудевший трансформатор, там же - неприметная дверь в комнату Модуля. Отверстие, в которое в прошлый раз залез Косик, было просто аккуратно заложено кирпичами, а цементным раствором заляпано только сверху. Боря знал об этом от товарища: без санкции из Москвы наглухо заделывать отверстие запретили, только установили дополнительную сигнализацию, не связанную даже с Модулем. Кос сказал, что это не проблема. Впрочем, они в этом убедятся ближайшие несколько минут. После манипуляций со своими приборами он быстро отбил штукатурку, вытащил несколько кирпичей из кладки и знаками показал, что можно спокойно разбирать дальше. Когда через две минуты разобрали отверстие, Боря понял, что сам ни за что туда не пролезет. Но это и не предполагалось - в комнату должен был войти один спринтер.
Ещё раз приложив палец к губам и показав знаками, что нужно внимательно за всем наблюдать, Косик полез в дыру. Несколько минут было тихо. После чего в комнате Модуля зажёгся слабый свет, и в отверстие стало видно фигуру, стоящую возле какого-то шкафа. Шкаф был даже не шкаф, а так - большая тумбочка, казавшаяся светло-серой в неясном освещении. После того как Кос открыл её, внутри ярко загорелось белым.
Боря был несколько разочарован видом суперсекретного Модуля, который почему-то напоминал небольшой банкомат - того и гляди, затрещит устройство, отсчитывающее купюры. Пытаясь разглядеть, что делается в комнате, Борис вдруг понял, что и сам точно не знает, что должно произойти, чтобы убедить его в реальности их плана. Увлекшись процессом, он забыл, что в любой момент здесь может появиться спецназ Диортама.
Тем временем его товарищ вытащил из ящика какую-то панель. Когда он начал нажимать на клавиши, Борис догадался, что там - обыкновенная клавиатура, а свет, скорее всего, - от небольшого монитора. Руки Косика, быстро бегающие по клавишам, казались восковыми из-за хирургических перчаток на руках. Устав стоя на четвереньках наблюдать за манипуляциями товарища, Борис стал осматриваться в помещении. Комната была довольно большой, тёмной. В противоположном её конце мирно гудели две глыбы трансформаторов, обрамлённых какими-то трубками, оконные проёмы заложены кирпичом.
Вдруг всё внутри сжалось: в соседней комнате послышался какой-то короткий шаркающий звук. Борис в ужасе замер, не зная, что и предпринять. Он лихорадочно пытался вспомнить, что у них было договорено на этот случай, но как-то ничего не вспоминалось. Подобно оговорив все действия, про этот момент Кос сказал просто: 'Смотри, наблюдай'. Давать какой-либо сигнал бесполезно, так как выход из помещения был всё равно один - не убежать. Оставалось только ждать.
Борис стоял в тёмной комнате, затаив дыхание и прислушиваясь к звукам в первой комнате. Он пытался выделить из тихих шорохов Косика и гула трансформатора другие посторонние звуки, которые могли издавать крадущиеся люди. Тянулись секунды - длинные как переваренные спагетти. Лоб стражника покрылся испариной, а ноги предательски подкашивались. Но ожидание его оказалось ненапрасным: из соседней комнаты вновь послышался тот же звук.
Глава 8
С приближением сентября действия банды резко активизировались. Подозреваемые 'Гамма' и 'Дельта' явно замышляли какую-то акцию: готовили оборудование и регулярно обсуждали не совсем понятные для наблюдавших вопросы. Отдельные фрагменты их разговоров, которые удалось зафиксировать, не позволяли сделать окончательные выводы о цели приготовлений, а 'Альфа' не мог помочь, так как занятые товарищи с ним вообще не общались. Поэтому нельзя было точно сказать, что было причиной их действий: последствия обнаружения слежки или что-то запланированное ранее. Полный состав банды и её цели по-прежнему были неизвестны.
В связи с активизацией группы решено было форсировать операцию и разнообразить методы работы. Тут оказалось, что не все из командированных спецов даром едят свой хлеб. Иванов, который первые дни никак не вмешивался в ведение операции, изучал ситуацию и проводил исследования вместе с бывшим своим отделом, выдвинул смелый план по раскрытию бандитской сети. Идея его была блестящей, но справедливости ради нужно признать, что заслуга в этом - больше всего отдела 'Т', а не его личная. Для ускорения сбора информации по банде Иванов предложил внедрить в неё своего человека. Несмотря на крайнюю её конспирированность и высокую бдительность руководства, в отделе 'Т' были уверены, что удастся перехитрить опытного 'Бету'.
Отдел предложил человека, который смог бы справиться с этим заданием. Раньше Андрей только понаслышке знал о внештатных 'чистых' агентах, которые работали на обычных предприятиях и в учреждениях, были посвящены в некоторые тонкости Системы, но, как правило, никаких заданий не выполняли, а держались в качестве резерва. В отделе Андрея таких не предполагалось. Даже если агент работал в муниципальной структуре, за которую отвечал отдел 'А', то всё равно он вёлся отделом 'Т'.
По роду своей работы Андрею пришлось ознакомиться с планом операции по внедрению и со вспомогательными оперативными материалами по ней. Второй зам Босса не был специалистом в этих вопросах, но в целом операция ему понравилась. Внедрение агента Иванов взял на себя. Просил только поддержки операции при утверждении её в Москве.
Молодой парень, ровесник Андрея, сидел в кабинете Иванова и улыбался белозубой улыбкой. Он был чуть рыжеватый, высокий, с мордой, лоснящейся здоровьем. Иванов задавал ему вопросы, а тот непринуждённо и с неизменной улыбочкой на них отвечал.
Агент был снабжён специальным скрытым оборудованием для экстренной связи и дистанционного контроля за его состоянием и местоположением, владел несколькими видами единоборств, имел многочисленные специальные навыки, например, прохождения детекторов лжи, и был, несмотря на бесшабашную внешность, тонким психологом. Но главным его достоинством было то, что даже при очень богатой фантазии его нельзя было представить не только агентом спецслужбы, но и вообще человеком, занимающимся умственным трудом. Одним словом, это был настоящий профессионал. Для него была разработана отличная легенда и вспомогательные мероприятия, позволяющие быстро и безопасно вывести агента непосредственно на 'Бету'.
- В общем, готовьтесь к поступлению новой информации о банде, - сказал на прощание Иванов.
На следующий день агент был внедрён в преступную группу. Результаты не заставили ждать: уже через несколько дней в распоряжении следственной группы были данные ещё по двум членам банды. Правда, оба они оказались в отпуске. Что поделаешь, конец августа - время отпусков.
Когда Андрей вечером 4 сентября готовил отчёт, он одновременно прикидывал: как бы, не поднимая шума, установить надзор за двумя новыми участниками банды? 'Самым простым вариантом будет отправить ориентировки в местные филиалы Организации, - размышлял он. - Но при этом есть опасение, что тамошние оперативники, не имеющие пока навыков работы с подобными 'чистыми' заговорщиками, могут вызвать у них подозрения или попросту начать давать им препарат. При определённых обстоятельствах это может привести к срыву операции. Следовательно, нужно отправлять туда кого-нибудь из местных опытных сотрудников'.
И тут он вдруг вспомнил, что не все руководители 'Хараелахского' ещё допрошены. Несколько человек, кажется, тоже были в то время в отпусках. После начала операции поиск ПГ отошёл на второй план. Допросы оставшихся людей перенесли на неопределённый срок и потом благополучно забыли. 'Конечно, где-то в планах работы эти допросы висят, но до окончания операции о них точно не вспомнят. Сколько их там? Трое, что ли?' Поразмыслив, он решил, что больше не стоит тянуть. По мере роста числа найденных членов преступной группы и затягиванием начала активной фазы сил для поиска ПГ может не хватить. Поэтому нужно просто закончить эту работу. Да и найти ценную информацию, если таковая возникнет вне рамок операции, было бы ещё одним плюсом в его личное дело. Он решил поручить Олегу допросить оставшихся и попытаться закрыть вопрос с ПГ. Благо, ресурсы пока позволяли, работой помощник не был перегружен.
Это возвращение к поиску ПГ было каким-то озарением Андрея. Когда через несколько дней у него спрашивали, что подтолкнуло его, он не мог точно ответить на этот вопрос.
На следующий день утром Андрей поставил Олегу эту задачу, но из-за активизации банды в тот день он организовать допрос не смог. Поэтому решили, что он приступит к этой работе днём позже.
Глава 9
Сразу за звуком в первой комнате из дыры в стене послышался шорох и показалась голова Косика. Он проворно вылез и начал отряхиваться от цементной пыли в полной тишине. В этот момент Борис вышел из ступора и нашёл в себе силы толкнуть товарища в бок. Тот вопросительно посмотрел на испуганного стражника.
- Там был какой-то шум, - прошептал Боря.
- Давно? - спросил Косик вполголоса, отряхивая одежду.
- Только что!
- Тогда чего стоишь? Проверь! - Косика, кажется, не сильно выбила из колеи эта новость.
- То есть как так, 'проверь'? - слегка опешил Борис.
- А вот так! Если там действительно спецназ, то чего мне тогда сигнализацию восстанавливать и пролом закладывать? Пусть сами корячатся. У нас в этом случае так и так нет шансов. Можешь просто пойти сдаться, - сказал Косик и добавил громко. - Эгей, есть там кто? Не стреляйте, мы без оружия и сдаёмся.
Боря без дополнительного приглашения пошёл в первую комнату, ожидая в любую секунду остервенелых криков и топота, с которыми в фильмах спецназ штурмует здания. Но в первой комнате было так же тихо и пустынно, как в момент их прихода. Он обошёл вокруг шкафы с выключателями, но кроме пыли ничего не нашёл. Вдруг в одном из шкафов снова раздался треск. Часть дверей шкафов была закрыта неплотно. В них были ножи электрических разъединителей и какие-то ящики. Но тот шкаф, из которого, шёл звук, оказался закрытым. Скорее всего, там было какое-то автоматическое оборудование как в шахте на подстанции. Борис вернулся и рассказал обо всём Косику. Тот уже закончил с сигнализацией и начал закладывать проём. Вскоре они закончили работу и сложили вещи. Напоследок Косик убрал мусор и долго подметал места, где они ходили, широкой малярной кистью.
После этого заговорщики вышли из подстанции и благополучно покинули гиблое место. На улице стало ещё хуже. Изрядно потемнело, дождь моросил сильнее, правда, ветер немного утих. Ребята шли через дворы, пытаясь глубже спрятаться под капюшоны. Борис чувствовал себя премерзко: холодный сырой ветерок пробирал до костей, почему-то дрожали ноги, а во рту ощущался привкус цементной пыли. Кос выглядел намного веселее. Он шёл гуськом, немного ссутулившись, и насвистывал под нос какую-то мелодию.
- Ну всё, - наконец произнёс он. - Всё отлично! Проблем с Модулем возникнуть не должно... Теперь только сделать задуманное, так как дороги назад уже нет.
- Что ты имеешь ввиду?
- Наше вторжение, вроде, оказалось незамеченным, - пробормотал Кос, неуверенно осмотрелся и, прибавив ходу, пошёл дальше. Они были как раз в той подворотне, в которую он пробежал во время первой встречи с Борисом. - Но не думаешь же ты, что я смог обойти все системы защит?
- А как же? - недоумённо спросил Борис.
- Я обошёл только цепи, подающие сигнал тревоги или выводящие сигнал на пульт. Но внутри там фиксируются все вмешательства. Поэтому, когда из Москвы приедут проводить обслуживание, сразу выяснится, когда и какой был доступ к системе. Так что отменять мы уже ничего не можем - в конце октября наше тайное вмешательство станет явным.
Какое-то время шли молча.
- Ну что ж, - ответил Борис через минуту, когда они уже должны были разойтись, - тогда надо будет форсировать нашу подготовку.
На следующий день Борис выходил на работу в вечернюю смену, поэтому с утра планировал хорошо выспаться. Но в начале десятого утра позвонил Косик и сказал, что сейчас придёт в гости, и не один. Наш герой привык к такой бесцеремонности друга. К тому же в последнее время они часто общались в любое время суток. Поэтому он обречённо поднялся, занялся туалетом и уборкой, ожидая, что придёт ещё и Олеся.
Минут через пятнадцать в квартиру позвонили. На ходу надевая штаны, он вышел в коридор и открыл дверь. Вопреки его ожиданиям, Косик стоял не с Олесей, а с высоким широкоплечим мужчиной. Ничего не понимая, Борис пригласил гостей войти.
Когда они оказались к прихожей и зажёгся свет, удивление Бориса возросло ещё больше - с гостем он был уже знаком. Это был поляк, который когда-то работал вместе с ним в смене Михалыча. Чтобы скрыть неловкость Борис пригласил гостей на кухню, недоумевая не менее чем четыре месяца назад, когда спринтер неожиданно пришёл к нему с Олесей.
Пока хозяин ставил на стол ставшие традиционными чайные чашки, Косик разъяснял ситуацию:
- Я знаю, что вы знакомы. Иво уже несколько дней как принят в наш клуб.
'Ах, вот как его зовут! - вспоминал в это время Боря, гипнотизируя не желавший быстро закипать чайник. - Точно-точно! Иво Пешковский... или Пашинский, кажется. Ага! Тот, который отказался работать 'подснежником'.
- Сегодня ночью, когда я только вернулся домой, пришёл Аркадий Денисович с Иво... Кстати, твоё имя не склоняется?
- Нет, не склоняется, - добродушно пробасил парень.
- Так вот, пришли они ко мне без предупреждения. Я уж, грешным делом, подумал, что это из-за нашей вечерней вылазки за мной пришли, - Косик шмыгнул носом и прижал руки к горячей кружке. - Но нет, привёл ко мне Денисыч нового члена нашего клуба. Сказал, что медлить не мог, к себе вести тоже не может. Просил ещё, кстати, иначе как с автоматов к нему не звонить, имена никакие по телефону вслух не произносить.
- На сотовый тоже?
- На сотовый - особенно. В общем, затевается у нас, по-моему, какая-то заваруха. Не знаю, только, с чем связана. А Иво... Слушай, давай я тебя буду Иваном звать?
- Давай. Тогда я тебя - Казиком. Мне так привычнее, - ответил тот.
Борис довольно усмехнулся: новый знакомый, кажется, был парень не промах. Когда вопрос с именами уладили, Косик снова продолжил свой рассказ.
- Ну вот, Денисыч рассказал, что нашёл его две недели назад. Уже проверил. В общем, он - свой. Правда, не рассказал, как тот докатился до такой жизни. И попросил не расспрашивать. Вроде, тоже из конспирации. Ну говорю же, почему-то это дело у нас очень устрожилось, - Косик искоса посмотрел на новичка. - Это не с тобой связано, Иво?
- Не-е... не думаю, - ответил поляк, и Боря почувствовал в его речи едва уловимый акцент.
Насколько нашему герою понравился его новый товарищ, настолько же он не понравился Косику. Боре импонировало чувство юмора и акцент гостя, а также то, что тот был не только его коллегой по руднику, но и, также как он, новичком в клубе. Борис вспоминал своё чувство беспомощности и страх перед миром, который вдруг оказался совсем не таким. Он с удивлением отмечал, что Иво ведёт себя намного более уверенно и хладнокровно. Или это только ему кажется?
Сложно сказать, какие чувства к новичку испытывал Косик. Возможно, он просто ревновал его к клубу и товарищам, но общался с ним гораздо менее доброжелательно, постоянно пытаясь как-нибудь задеть. Отпускал шутки то по поводу его роста, то по поводу вероисповедования, почему-то решив, что он католик, то по поводу акцента. Шутки были довольно безобидные, вроде: 'Ну да, конечно, в 'Оке' тебе было тесно, при твоём-то росте'. Впрочем, Иво на них никак не реагировал, только добродушно улыбался.
Они посидели ещё около часа, разговаривали о Системе. Иво слушал с интересом, иногда улыбаясь невпопад. Когда уже собирались прощаться, Косик снова вспомнил своё старое желание переименовать новичка:
- Слушай, Иво, извини, конечно, но это же, кажется, твоё настоящее имя?
- Ну, да. Настоящее. И полное, если тебя это волнует. А Иваном я разрешаю себя называть только девушкам.
Это замечание выбило Косика из колеи. Он покраснел и пару минут молчал. Но потом нашёл силы вернуться к вопросу.
- Ты знаешь, Иво, у нас тут почти у всех псевдонимы... Так принято.
- Ну и что?
- Поэтому я и пытаюсь поднять вопрос с твоим именем. Уж очень оно приметное, польское.
- На самом деле не польское, а хорватское. В честь деда назвали. Но если ты хочешь ещё раз предложить взять мне псевдоним 'Иван', то это - плохая мысль. Иво - тот же Иван, только в хорватской транскрипции. Если брать псевдоним, то уж такой, чтобы по нему не вычислялось имя, - Иво ещё раз обезоруживающе улыбнулся и махнул рукой. - Ну всё, пока, я дома не был со вчерашнего дня. Наверно мама переживает уже.
Косик ещё какое-то время оставался у Бориса, обсуждая дальнейшие шаги их совместной операции.
Глава 10
Все четыре года жизни в Морильске Вера с переменным успехом боролась со вселенской скукой и бессмысленностью существования. Но сейчас всё стало по-другому. Она действительно наделась, что долгожданная беременность многое переменит, что Андрей станет к ней внимательнее, что они полетят в отпуск, а вскоре - вообще переселятся в Москву. Родители уже настолько их заждались, что мама пообещала оплатить половину цены любой квартиры, лишь бы они смогли обзавестись жильём в Москве и поскорее собрались переезжать. Но неделя проходила за неделей, а перемены не наступали. Вера понимала, что Андрей очень занят, что он делает карьеру и сам ждёт не дождётся отпуска. В глубине души чувствовала себя немного оскорблённой, но старалась не показывать этого и терпеливо ждала, пока муж закончит свои дела. А там уж он никуда не денется - натиска родителей ему не выдержать.